2. Оценка действующего законодательства

2.1. Фактически госкорпорации обладают не только исключительным статусом (в сравнении с другими юридическими лицами, особенно некоммерческими организациями), но и принципиально различными полномочиями, иногда публично-правового характера.

2.2. Госкорпорации по атомной энергии «Росатом» переданы властные полномочия, принадлежащие федеральным органам государственной власти (ст. 10, 20, 23 и др. Закона о госкорпорации «Росатом»). В силу ст. 8 указанного закона «Росатом» принимает нормативные правовые акты в установленной сфере деятельности, а также может признавать не действующими на территории Российской Федерации акты органов власти Российской Федерации и бывшего СССР. Статья 241 Бюджетного кодекса РФ «Росатому» предоставлены полномочия в области распоряжения бюджетными средствами. Названной государственной корпорации не только переданы в полном объеме полномочия, составляющие компетенцию органов государственной власти (см. ст. 7 - 14 указанного закона), включая и компетенцию в области нормативно-правового регулирования, но также и право иметь собственные военизированные охранные подразделения. По существу данная госкорпорация выступает в качестве органа государственной власти. При этом властные полномочия осуществляются «Росатомом» в отношении других участников рынка - субъектов гражданского права (ст. 23, 33, 38 - 40 названного закона). Вместе с тем, формальные препятствия к существованию «Росатома» именно в таком виде, которые можно было обнаружить в законодательстве о конкуренции, были сняты (см. п. 3 ст. 15 Федерального закона «О защите конкуренции»).

2.3. Исключительным положением обладает и госкорпорация Внешэкономбанк. Будучи, с одной стороны, коммерческим банком (но отнюдь не некоммерческой организацией, как большинство других госкорпораций), имеющим возможность осуществлять основную массу банковских операций (ст. 3 Закона о Банке развития), эта госкорпорация, с другой стороны, не подвержена каким-либо процедурам контроля со стороны ЦБ РФ, как это имеет место в отношении других коммерческих банков. Вместо этого Правительство РФ утверждает для нее меморандуме, определяющий основные направления и показатели инвестиционной и финансовой деятельности, количественные ограничения на привлечение заемных средств, лимиты, основные условия, порядок и сроки предоставления кредитов и займов, участия в уставном капитале хозяйственных обществ, выдачи гарантий (ст. 4 данного закона). Данная ситуация по сути нарушает принцип единства банковской системы Российской Федерации, подконтрольной ЦБ РФ.

2.4. Агентство по страхованию вкладов по преимуществу занимается коммерческой деятельностью, фактически представляя собой страховую компанию. Особенностью является лишь то обстоятельство, что страхование в данной страховой компании дает соответствующему страхователю - коммерческому банку - право и возможность осуществлять один из видов банковских операций, а именно привлечение во вклады денежных средств физических лиц. Это положение явно противоречит статусу госкорпорации как некоммерческой организации. Кроме того, вызывает сомнения соответствие этого порядка принципам лицензирования и развития конкуренции на страховом рынке.[1]

2.5. Российская корпорация нанотехнологий в соответствии с законом о ней призвана в целом на коммерческих началах финансировать деятельность третьих лиц в весьма широко очерченной области «нанотехнологий». Трудно установить, чем отличается ее деятельность от целевого бюджетного финансирования (или от деятельности специализированного коммерческого инвестиционного банка). Вместе с тем, ей предоставлена ничем не ограниченная возможность выступать в роли управляющей компании любых акционерных обществ и тем самым фактически ставить их под свой полный контроль. Государственная корпорация «Ростехнологии» по своему статусу во многом схожа с госкорпорацией «Роснанотех» (отличие состоит в сфере деятельности указанных корпораций). Так, «Ростехнологии» осуществляет деятельность в целях содействия разработке, производству и экспорту высокотехнологичной промышленной продукции, в то время как «Роснанотех» действует в целях содействия реализации государственной политики в сфере нанотехнологий, развития инновационной инфраструктуры в сфере нанотехнологий, реализации проектов создания перспективных нанотехнологий и наноиндустрии.

2.6. Государственная корпорация по строительству олимпийских объектов и развитию города Сочи как горноклиматического курорта (Олимпстрой) также не может считаться некоммерческой организацией, ибо такой статус ни в коей мере не соответствует поставленным перед ней законам целям и переданным ей функциям: деятельность по инженерным изысканиям, проектированию, строительству и реконструкции, а также по организации эксплуатации объектов, необходимых для проведения XXII Олимпийских зимних игр и XI Паралимпийских зимних игр 2014 года в городе Сочи, а также деятельность, по развитию города Сочи как горноклиматического курорта. При этом имущественный взнос Российской Федерации лишь отчасти является источником финансирования деятельности данной госкорпорации. Так, в пп. 1, 5, 6 и 8 ст. 5 соответствующего закона несколько раз прямо упоминается возможность получения корпорацией прибыли и направления ее использования, что в совокупности с самим характером деятельности корпорации, не позволяет квалифицировать деятельность корпорации как характерную для некоммерческой организации.

Кроме того, в силу п. 4 ст. 6 закона федеральные органы государственной власти, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления не вправе вмешиваться в деятельность корпорации, за исключением случаев, предусмотренных этим законом, что нарушает конституционный принцип равенства всех перед законом и судом. Наконец, корпорация в порядке, устанавливаемом в соответствии с п. 23 ч. 1 ст. 12 соответствующего закона, осуществляет за счет собственных средств финансирование мероприятий по изъятию в соответствии с законодательством Российской Федерации в федеральную собственность объектов недвижимости в целях строительства олимпийских объектов (что противоречит правилам ГК и других законодательных актов об изъятии земли для государственных нужд).

2.7. Фонд содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства, напротив, не является коммерческой организацией. Соответствующим законом прямо определен размер имущества фонда (ст. 5), направления расходования средств фонда, правила распределения предоставляемых фондом субсидий (гл. 5, 6 и 6.1. Закона), а также случай ликвидация фонда (ст. 25) - по факту распределения всех средств или по наступлении установленной законом даты. Здесь речь действительно идет о классическом фонде (хотя и не благотворительном), который должен распределить выделенные учредителем средства дестинаторам (в качестве которых выступают муниципальные образования и субъекты Российской Федерации, которые далее распределяют полученные средства на установленные законом цели - капитальный ремонт многоквартирных домов и переселение граждан из аварийного жилья), а по завершении этой деятельности прекратиться. Причины придания фонду формы госкорпорации в данном случае остаются непонятными.

3. Предложения по совершению действующего законодательства

3.1. Госкорпорации в действительности не составляют единого вида юридических лиц, отличающегося какими-то общими чертами. В форме госкорпорации могут существовать как некоммерческие (Фонд), так и коммерческие организации (Ростехнологии, Роснанотех, Агентство по страхованию вкладов, ВЭБ, Олимпстрой), а также образования, объединяющие в себе функции коммерческих организаций и компетенцию органов государственной власти (Росатом и частично Олимпстрой).

3.2. Госкорпорация является не организационно-правовой формой юридического лица в смысле гл. 4 ГК, а специальным способом создания субъектов права, уникальных по своему правовому (частно-правовому и публично-правовому) статусу. Оценка необходимости их создания и функционирования выходит за рамки гражданского права. Вместе с тем, использование особого, исключительного статуса госкорпорации возможно по отношению к тем действительно уникальным юридическим лицам, которые не укладываются в какую-либо классификацию, но необходимы в экономике (например, Центральный банк).

3.3. В связи с этим представляется целесообразным упразднение организационно-правовой формы госкорпорации и преобразование существующих госкорпораций в юридические лица тех форм, которыми они, по сути, и являются: в органы публичной власти (Росатом и Олимпстрой), фонд (Фонд содействия развитию жилищно-коммунального хозяйства), хозяйственные общества со 100%-ным государственным участием (Роснанотех, Ростехнологии, Олимпстрой, Внешэкономбанк и Агентство по страхованию вкладов).

3.4. В качестве первого шага на этом пути целесообразно установление законодательного запрета на создание новых госкорпораций. Следует отметить, что в отсутствие таких ограничений появляются проекты создания новых аналогичных по статусу юридических лиц, например, «государственной компании «Российские автомобильные дороги», создаваемой для «доверительного управления государственным имуществом» и выполнения иных «функций государственного значения», которая, подобно госкорпорациям, никоим образом не укладывается в установленную ГК систему юридических лиц и никак не соответствует общим нормам закона об их статусе.

§ 5. Юридические лица, созданные публично-правовыми образованиями

1. Состояние действующего законодательства и его оценка

1.1. В законодательстве отсутствует ясность в отношении того, каковы правовые последствия выступления в гражданском обороте государства через его органы, которые одновременно являются юридическими лицами. В связи с этим закрепленная в ГК возможность для публично-правовых образований (как субъектов права) выступать в обороте через их органы, заключая сделки, непосредственно порождающие правовые последствия для публично-правового образования, не в полной мере используется на практике.

1.2. В большинстве случаев орган, участвующий в обороте, одновременно получает гражданско-правовой статус юридического лица. Как правило, этот статус - «учреждение», но есть примеры, когда этот статус не понятен и вызывает споры (например, статус Центрального банка Российской Федерации). Но статус юридического лица может быть необходим органу государственной власти (например, министерству, ведомству, суду и т.п.) только для совершения сделок, направленных на обеспечение его внутрихозяйственной деятельности (закупка канцелярских принадлежностей, оплата коммунальных расходов, оплата ремонтных работ и т.п.). Во всех остальных случаях следует исходить из того, что сделки соответствующего ведомства должны рассматриваться как действия органа публичной власти, т.е. самого соответствующего публично-правового образования.

1.3. Особое значение приобретает ситуация, в которой орган власти, получивший статус юридического лица, совершает значительное число сделок от имени публично-правового образования (например, фонды имущества, осуществлявшие сделки приватизации и занимавшиеся продажей имущества, арестованного в ходе исполнительного производства, на торгах, а также служба судебных приставов-исполнителей).

1.4. Наличие у органа власти статуса юридического лица не должно приводить к тому, что стороной совершенной им сделки по общему правилу признавалось бы это юридическое лицо, а не публично-правовое образование в целом. Такой подход не соответствует защите интересов участников гражданского оборота.

Помимо прочего, публично-правовое образование периодически преобразует свои органы, перераспределяет функции между ними, что влечет за собой реорганизацию или ликвидацию соответствующего юридического лица, статус которого присваивался упраздненному органу власти. При этом в случаях ликвидации возникает вопрос о правопреемстве между прежним органом и вновь созданным. С этой точки зрения «удвоение» субъектов сделки (публично-правовое образование в лице органа власти и юридическое лицо как частно-правовая оболочка данного органа) вносит путаницу в гражданский оборот. Еще более сложной становится ситуация в случае, когда сделка такого ликвидированного или преобразованного юридического лица является недействительной.

1.5. Единым субъектом прав и обязанностей должно стать само публично-правовое образование, которое должно им оставаться независимо от того, меняет ли оно свои органы, ликвидирует ли оно юридические лица, через которые указанные органы осуществляли сделки, реализуя правоспособность публично-правового образования.

Следует исходить из того, что публично-правовое образование - субъект, который реально являлся носителем прав и обязанностей по соответствующей сделке, остался и должен отвечать за ненадлежащее исполнение обязательств по сделке или принимать на себя последствия ее недействительности. В противном случае стабильность оборота, а также доверие его участников к публично-правовым образованиям будут подорваны.

1.6. Следует отметить, что действующее российское законодательство, в отличие от некоторых европейских правопорядков, не знает категории «юридическое лицо публичного права». Вместе с тем, следует иметь в виду, что данное понятие формировалось в указанных правопорядках исторически и имеет в них существенно различное содержание и разновидности (например, в Австрии к ним относят органы власти и некоторые публично-правовые образования в целом, тогда как в Германии к ним относят также государственные университеты, торгово-промышленные палаты и некоторые другие организации, не являющиеся носителями публичной власти). Все это говорит об отсутствии необходимости прямого заимствования указанного понятия в отечественное право.

1.7. Наряду с этим можно признать известную полезность категории «юридическое лицо публичного права» с точки зрения упорядочения регламентации участия в гражданских правоотношений публично-правовых образований и их органов. С этой точки зрения выделение юридических лиц публичного права не предполагает конструирования новой разновидности юридических лиц - особой организационно-правовой формы. Следует исходить из того, что юридические лица публичного права - суть органы публичной власти, предназначенные осуществлять властные функции. Такие организации не должны участвовать в гражданских правоотношениях от своего имени и в своих интересах (поскольку они не являются юридическими лицами частного права, например, госбюджетными учреждениями), но государство и другие публично-правовые образования при необходимости непосредственного участия в названных правоотношениях могут использовать данные организации.

2. Предложения по совершенствованию действующего законодательства

2.1. Следует более четко отразить в ГК, что органы публичной власти, заключающие сделки в интересах публично-правового образования и при осуществлении своих властных полномочий, создают права и обязанности по данной сделке у публично-правового образования в целом, независимо от того, имеют ли данные органы власти статус юридического лица.

2.2. В перспективе следует исходить из того, что органы публичной власти (министерства, ведомства, федеральные службы и агентства и их территориальные управления и подразделения и т.п.) не должны признаваться юридическими лицами частного права, ибо наделение их таким гражданско-правовым (имущественно-правовым) статусом не соответствует ни задачам и целям их деятельности, ни их юридической природе. Необходимые хозяйственные функции по обеспечению их деятельности могут и должны нести их соответствующие подразделения (управления делами, финансово-хозяйственные отделы и т.п.), которые в этих целях должны приобретать гражданско-правовой статус юридических лиц - государственных или муниципальных учреждений. При этом последние ни в каких случаях не смогут выступать в гражданском обороте от имени публично-правового образования в целом, что снимет практически значимую проблему разграничения участия в гражданских правоотношениях публично-правовых образований и их органов как юридических лиц.

Замечания и предложения по проекту просьба направлять по адресу: 6065652@mail.ru